Через семь границ. Автостопом из Москвы через Кавказ, Иран в 1997 году и обратно домой через Туркмению, Узбекистан и Казахстан - Антон Кротов

До Невинномысска меня подвезли армяне – с большим складным диваном на крыше старых «Жигулей». Их было трое – немолодой уже отец, жена и сын-подросток. В машине темно, на трассе тоже. Я сижу на заднем сиденье. Из моего рюкзака в темноте торчат стойки от палатки.

– Чего это? – испугано спрашивает отец семейства, поворачиваясь ко мне.

– Стойки – палатку ставить, – отвечаю я.

– А я думал – автомата, граната… Куда едешь?

– В Грузию, в Тбилиси.

– О, будешь в Грузии, передай грузинам, чтобы они армян не обижали. Хорошо?

На бензоколонке отец долго торговался и спорил из-за бензина: то ли его не долили, то ли сдачу не додали. Наконец, поехали дальше и через полчаса достигли большой развилки.

Дальше армяне сворачивали на Армавир, а я сошел с трассы и заночевал вблизи – в каком-то недостроенном здании.

Первая часть путешествия, до Ирана (схема)

8 августа, пятница

После Невинномысска пространные равнины и степи потихоньку перешли в предгорья Кавказа. Утром вокруг стоял туман, и не было видно – горы это или облака. Трасса проходит по окраине города Минеральные Воды. Здесь я отправил телеграмму домой. Еще несколько машин – и я в солнечном Пятигорске.

Курортный город Пятигорск утопает в зелени и арбузах, продающихся на каждом перекрестке. В этом городе уже около ста лет ходят трамваи, отсюда больше полутора столетий назад стартовала первая российская экспедиция на вершину Эльбруса. Здесь находилась в начале века (и вновь находится ныне) штаб-квартира Российского горного общества.

В Пятигорске я уже бывал и поэтому на сей раз достопримечательностей его не смотрел, но зато купил арбуз и съел его, после чего заметно отяжелел (на 3 килограмма) и с трудом поднялся на гору в конце города, где находился выездной пост ГАИ.

За выездным постом ГАИ меня подобрали два кабардинца – Ахьет и Альберт. На старых «Жигулях» они везли две металлические шестиметровые трубы. (Трубы были привязаны к крыше машины, и машина имела длинные раскачивающиеся «рога». ) Ехали они в село Малка.

– О, из самой Москвы? Пешком?

– Автостопом, на попутных машинах.

– И как сейчас в Москве? зарплату платят?

– Вообще платят, но в Москве все очень дорого, – как обычно, отвечал я.

– А у меня зарплата – девяносто тысяч, в колхозе, – сообщил разговорчивый Альберт. – Для москвичей, наверное, смешно, – но мы и ее уже несколько лет не видали. Один раз, говорят, давали, да я и не пошел. Девяносто тысяч – не деньги!

– А как же вы живете, если зарплату не получаете?

– Да как. Я, например, обходчиком поля работаю. Кукурузу сторожу. Чего-нибудь уворую, чего-нибудь и так перепадет. Так все и живут. А без колхоза – как чего достать?

Через некоторое время подъехали к Малке.

– Было бы время, поехали бы с тобой, честное слово! А сейчас давай к нам заедем, накормим тебя. Здесь недалеко. А потом на трассу вывезем обратно.

Я согласился, и мы свернули направо.

Село Малка – длинное, километров пять, кабардинское село. Двухэтажные каменные дома, примыкающие друг к другу глухие заборы с массивными железными воротами. Как в Нальчике, так и в других кабардинских селениях вы увидите эти мощные, до четырех метров высоты, ворота и заборы. Впрочем, люди вполне гостеприимны.

Детей в семьях много. Младший сын остается жить с родителями, а прочие строят себе новые дома. Ахьет (водитель), к которому мы поехали, свой огромный дом строил уже несколько лет. Пока домище был выстроен лишь частично, а под жилье были отделаны только две комнаты на нижнем этаже. Дети играли в саду. Жена быстро подогрела мужчинам обильную еду, сама на глаза почти не показываясь.

– У нас в Кабарде спокойно, никто не стреляет. На свадьбах только. В воздух: обычай такой. А вообще народ гостеприимный. Был бы вечер – ночевать ты бы у нас остался, а как еще рано, на трассу тебя вывезу, до Нальчика недалеко, быстро доедешь.

Наелись, обменялись адресами, и я был возвращен на трассу. Час спустя, на белом «Мерседесе» господина с толстым лицом я был ввезен в столицу Кабардино-Балкарии, город Нальчик.

Справка: НАЛЬЧИК – столица Кабардино-Балкарии, в предгорьях северного склона Большого Кавказа. Основан в 1817—18 как укрепление на Кавказской линии. В 1838 при крепости было заложено военное поселение, в 1871 преобразованное в слободу, ставшее центром Нальчикского округа Терской области. С 25 октября 1942 по 3 января 1943 был оккупирован немецко-фашистскими войсками, нанесшими городу большой ущерб; впоследствии восстановлен.

Нальчик – небольшой, чистенький город в предгорьях Кавказа. Когда-то сюда приезжали многочисленные отдыхающие, туристы; сегодня – один поезд в день и две электрички приходят на пустынный вокзал. Наклеив на вокзале записку прочим мудрецам («прибыл 8.08.97 в 13.50»), я отправился на рынок запасаться продуктами.

Пустота города чувствуется здесь почти всюду. Такое же ощущение можно испытать, например, в Кисловодске: город санаториев и пансионатов глядит на тебя темными окнами этих самых пансионатов, широкие улицы и тротуары с редкими машинами и людьми. Единственное скопление людей было обнаружено на рынке.

Рынок Нальчика ломился от почти бесплатных арбузов, огурцов и прочей еды. Пообедав и отправив телеграмму домой, я отправился смотреть город.

В городе была обнаружена река (в которой я постирал всю засорившуюся одежду), канатная дорога с медленно ползущими сиденьями, преимущественно пустыми, и два автовокзала (где я переписал расписание). Ходили автобусы на Минводы, Владикавказ, Грозный, Ростов и даже Астрахань – весьма далеко. Ничего более в городе не ища, я решил отоспаться и отправился с палаткой подыскивать место для этого.

Первая ночевка в Нальчике оказалась для меня неблагоприятной. Я удалился от центра города, и, пройдя небольшое расстояние вдоль железной дороги, поставил палатку и лег спать. Вдоль железки, как потом оказалось, шла тропинка, по которой иногда ходили местные жители и мешали мне спать своими возгласами. А когда стемнело и жители кончились, пошел дождик, что и вовсе было некстати.

(К слову сказать, после этого мы не видели дождей целый месяц, и в некоторых жарких местах были бы уже рады дождю, но увы.)

В мокрой темноте я вернулся в город и избрал местом дальнейшего ночлега площадку под козырьком какого-то дома; разложил спальник и лег спать.

Часа в два ночи меня разбудили. Передо мной стояло четверо милиционеров с автоматами. Оказалось, что я устроился под козырьком здания сбербанка. Эти милиционеры вывели меня на свет фонарей (дождь уже кончился) и тщательно обыскали. Хотя наркотиков они не нашли, поиск их увенчался успехом: милиционеры забрали себе 80 долларов (из имеющихся у меня ста) и некоторую сумму в рублях, и затем, удовлетворенные, указали мне другое строение, в котором мне и следовало ночевать.

Когда милиционеры уехали, я проверил рюкзак, убедился в покраже и отправился досыпать: наверное, милиционерам тоже, как и колхозникам, давно не платили зарплату. Ничего страшного – мудрецы в любых случаях найдут себе питание, ночлег и прочие блага мира.

Строение же, в котором я проснулся наутро, оказалось храмом, когда-то недоразрушенным, а теперь недовосстановленным. Я встал и отправился искать источники вод – чтобы смыть с себя вековую пыль этого строения.

9 августа, суббота

На другой день на окраине Нальчика, где протекала река и бродили коровы, я познакомился с местным жителем Михаилом. Правда, он был пьян и всевремя задавал один и тот же вопрос:

– …Ты откуда?

– Из Москвы. А почему вы столько раз это спрашиваете?

– Я хочу еще раз удивиться, – отвечал он. – Вот я черкес. А ты какой нации?

Такой разговор, с двумя вопросами, длился довольно долго. Затем Михаил стал предлагать мне водку и ночлег. Едва отделался от этих предложений.

Вечером на вокзале Нальчика появился Влад. Олег с Машей еще не прибыли. Влад добрался до Нальчика с большим удовольствием, успев еще попутно завезти свою временную напарницу Иришку в Крымск и посадить ее на автобус, идущий в Керчь.

Влад рассказал про интересного водителя, который вез их большую часть дороги:

«Километрах в трехстах от Москвы нас взял Леня, гнавший груженый КАМАЗ со скоростью 90—110 км/ч. Кроме того Леня очень умело говорил с гаишниками.

Чтобы облегчить эту задачу, он надевал в дорогу достаточно короткие шорты. Бывало останавливает его гаишник: «Давай, мол,» а Леня ему в ответ: «Ты что, какие деньги?! 17 лет работаю, а даже на штанины заработать не могу!» Гаишник – в трансе, а Леня – прыг в машину и – 90 км/ч.

Однажды на объездной Воронежа привязался какой-то особенно настырный: «Ты откуда едешь, из Москвы? Не может быть, чтобы для меня ничего не передавали». Но и Леня не лыком шит: «Конечно передавали! Беги скорее на почту, там тебе уже по факсу тысячу долларов пересылают!»